Опушка леса

Лесная опушка на первый взгляд выглядит приветливо. Здесь всегда цветут цветы и поют птицы. Но стоит приглядеться - и все не кажется уже таким безобидным. Вот она - избушка на курьих ножках, обитель Бабы-Яги. Пока хозяйки нет, она стоит спокойно, но стоит старухе вернуться, как избушка начинает вытворять чудеса: пляшет, приседает, поворачивается вокруг себя и даже... ходит колесом!

Вот и опушка… Ступа сделала парадный круг, почти задевая вершины елей, и аккуратно опустилась перед избушкой. В темноте она казалась огромной курицей, высиживающей на поляне очередное яйцо. Но после приземления ступы избушка, встрепенувшись, поскрипывая, зашевелилась, переминаясь с ноги на ногу. Яга махнула избушке рукой, мол, не надо представлений... все свои. Старуха вылезла из ступы, вытащив метлу, корзинку с котенком и крынку молока. Потрепав «верного коня» по боку, старая отпустила ступу на вольные хлеба – та любила погонять по ночному небу на просторе.
Яга собрав свою нехитрую ношу направилась к избушке. Та, привстав на колени, дабы хозяйке избы было сподручнее залазить на порог, зоркими глазами открытых окон внимательно разглядывала притихшего котенка. Яга оставила метлу у порога – если что – и гостя незваного погонит и другу руку подаст. Пройдя в светелку, в которую впрочем заглядывали сейчас лишь звезды, старуха поставила корзинку на пол рядом с печкой, молоко налила в блюдце и расположила невдалеке.
- Надо бы тебя назвать как-то, а то так и будут звать тебя – Ёжкин кот, - шутливо пригрозила она котенку, уже задумавшего выбраться из корзинки и начать обследовать окрестности.
- Ёжкиным котом не надо… если у тебя своего имени нет, то это не значит что и у других его не должно быть! Ой, - ворча, котенок все же перевесился через бортик и как и следовало ожидать шмякнулся головой об пол.

Котенок потряс головой, пострадавшей от падения, и по-детски переваливаясь пошагал к миске, не переставая на ходу ворчать:
- А сам себе имя придумывать не стану – и не жди. Твоя забота – ты и работай, - с этими словами он уткнулся в блюдце с молоком и начал лакать молоко.
Яга со стороны наблюдала за маленьким нахалом, раздумывая а не воздать ли ему по заслугам сейчас или все же на потом оставить. Решив слегка позабавиться старуха протянула:
- Может тебя рыжиком назвать? – удовлетворенно заметила что котенок почти поперхнулся молоком, - Нет, назову ка я тебя Васькой! Высь-вась-вась…, - рыжий ворчун оторвался от молока и тоскливо поглядел на бабушку в предобморочном состоянии.
- А может не надо, - уже куда покладистей промурлыкал котенок, - ну я ж все же Ёжкин кот, а не какой-то там деревенский увалень.
- Ну хорошо, буду звать тебя Тимофей, - решила Яга. Котенок оглядел себя с ног до головы, повторил в слух имя, пару раз стукнул хвостом об пол, примеряя новое прозвище, потом удовлетворенно зевнул.
- Зови.
Котенок вскарабкался на лавку у окна, от туда по занавеске на подоконник и там затих, свернувшись в клубочек – видимо уснул. Яга тоже решила вздремнуть до рассвета на печке: почему бы и не порадовать себя приятным сном коли выпала такая возможность.

Яга проснулась оттого, что в приоткрытые ставни во всю светило солнце. Спрыгнув с печки в качестве зарядки для костей, она, потягиваясь, прошлась по избушке. Отворив все окошки, старуха ухмыльнулась, глядя, как солнечный свет сгоняет пауков с насиженных мест. Перебирая мохнатыми ногами, они торопливо забивались в щели и темные уголки, откуда сверкали глазами в предвкушении ночного пира, ведь вместе со светом в избушку ворвались и мушки, стрекозы – их будущий ужин.
Вдыхая свежий аромат нового дня, Яга окинула взглядом окрестности. Ступа уже мирно «паслась» у края лужайки, вдоволь налетавшись за ночь. Об ее шершавые бока терся, играясь, котенок. То переваливаясь с боку на бок в попытке поймать собственный хвост, то прыгая за пролетающей и проползающей живностью, он резвился как умеют только дети.
Заметив Ягу в окне, он остановился, и, приняв серьезный вид, начал ворчать:
- Ну и сколько можно спать? Я же сам себе молока не налью! Никакой ответственности за тех, кого приручили… - развернувшись, котенок решил поточить когти о первый попавшийся кусок дерева.
К несчастью попалась ему ступа, которой не особо-то и понравилось, что чьи-то когти впиваются ей в бок. Не успел кот опомниться – как уже висел в воздухе в паре локтей от земли. В ответ на жалобно – протестующее мяуканье, ступа стряхнула его прямехонько на заросли одуванчика, из которых Тимофей вылез весь в желтой пыльце, готовый к дальнейшим нападениям. Но ступа, впрочем, удалилась с поля боя, очевидно решив, что не резон ей неразумных учить.
Тем временем, Яга налила котенку молока и вынесла на крылечко. Усевшись рядом с прибежавшим на зов желудка зверьком, старуха обдумывала, чем бы себя занять на день, чтобы и за порядком последить и себя потешить.

Первым делом надо было узнать, что же видела ночью ступа, летая по окрестностям. Яга кряхтя приподнялась и подошла к ступе, невозмутимо покачивающейся невдалеке у крыльца. Положив руку на бок ступы, старая потрепала «верного коня»; между тем перед ее глазами проплыла к Калинову мосту стая черных волков, оставляющих после себя кровавое марево, статный мужчина, разводящий костер на болоте и девушка с ним, блуждающие по лесу Навья с оборотнем, спешащий с долгих гор всадник на резвом скакуне, странный кот, жмущийся по кустам, заглядывающий в окна.
«Эх… кончился покой – люди пришли, нечестии пришлой притянули» - подумала Яга, размышляя над увиденным. Больше всего ее волновали конечно волки: непокаянные души еще не раз себя покажут, разбуженная кровь, нечистое убийство – таких и Привратник с той стороны не удержит и Яга с этой.
Не строя предположение, что да от чего случилось, старуха решила разыскать мавку – если она сама не видала произошедшее, так старые чащи с лесовичкой беспокойством всегда поделятся. «Ежели нападали волки на деревню, то можно будет потом и туда наведаться, заодно и Тишке молока привезу» - подумала Яга, взглянув на умывающегося котенка. А где Навью-то по лесу искать? Старуха задумалась, но решила слетать к озеру – месту их последней встречи.
Баба-яга забралась в ступу, слегка присвистнула – на свист с крыльца метнулась метла и привычно замерла в старушечьих руках. Задремавший было котенок, поднял голову, и видя такое дело лениво направился к уже готовящейся лететь ступе.
- А ты, Тимофейка, в избушке посиди пока, а то ей одной тоже скучновато. Гости придут – она знает что делать, и коль подпустит к себе, так ты привечай гостя, а коль не повернется, значит нехороший человек пришел, его от порога гнать надобно – дала последние указания Яга. Ступа тем временем начала набирать высоту, и старуха в последний раз крикнула, обращаясь к своему верному жилищу - Присмотри за ним, избушка!


на Лесное озеро


Котенок, пронаблюдав как ступа исчезает за вершинами сосен, покачал головой:
- И как это она думает я буду от порога кого-то отгонять? Вот уж бабки-ёжки пошли…
Забравшись на всякий случай на крыльцо – вдруг избушка своими куриными мозгами додумается убежать от незваного гостя, развернувшись к лесу попой, он свернулся калачиком и заснул на майском солнышке.

<-------------- Лесная тропа

Уходя все дальше в глубь леса, Василиса, присматривалась к деревьям да небольшим прогалинам, если таковые попадались на глаза. Все так же напевая негромко, она шла дальше, ища заветную раскидистую иву, по словам тетушки - огромное дерево похожее на шатер подле которой тек звонкий ручеек. Лес все больше темнел. Солнце уже не так ярко светило сквозь густую листву. Помня наставления тетушки – не рви травы да цветы без надобности в лесу, не ломай ветки просто так из баловства – старалась идти по протоптанным тропинкам, ища заветную поляну. Уж очень ей туда нужно было. Запоздала чуток, уж май в разгаре, скоро некоторые первоцветы уйдут, не хотелось их упустить.
Вдруг Василисе показалось, что будто она увидела ту самую иву, голосок ее умолк. По тропинке побежала вперед, скорей-скорей очутиться там, на поляне. Но, увы, то солнышко, играя лучами в кроне дуба раскидистого, пошутило с ней. Снова затянув песню, чтоб не так страшно было идти по лесу:

Ведь не зря на Ведьмином болоте
По ночам огни играют в прятки,
И на тонких дудочках мелодии
Все разучивают чертенятки.

Дочки водяного, те, что в иле
Все играют у озерных берегов,
Невесомые наряды сшили
Из сияющих воздушных пузырьков.

Царь лесной в запретной, дивной чаще
Для гостей открыл свой сказочный чертог,
Где фонтаны из росы в цветочных чашах
Ароматны, словно земляничный сок.

Длиннокосые певуньи, берегини,
Вьют гирлянды из зеленых листьев,
Лотосов малиновых и синих
И кувшинок бело-серебристых…

Настолько увлеклась песней, что выйдя на поляну, не сразу приметила избушку, посередь опушки стоявшую. Песня резко оборвалась. Осторожными шажками Василиса подходила к избушке, на крылечке которой, свернувшись клубочком, лежал котенок.

Не поднимая головы, котенок в пол глаза наблюдал за подходящей к избушке девушкой. «Вот так и должны добры путники извещать о своем прибытии за пол версты песнями, дабы люд честной не пугать» - думал котенок, наслаждаясь пением неожиданной гостьи. Невысокая девушка с длинной косой («вот за такой бы попрыгать да поиграть») и со странными зелеными глазами – ничуть не хуже чем у самого Тимофея.
Помня слова Яги о избушке, которая издали зло чует, а сейчас себе сидит спокойно даже не покряхтывая, он успокоился насчет намерений путницы и ждал ее приближения. Как только девушка подошла к крыльцу, он поднял голову, и сонно-важным голосом произнес:
- А Яги нету. Я за нее. Надо что?
По всей видимости он считал что именно так должны себя вести ёжкины коты: величаво и строго, дабы ни у кого не возникло сомнений в могуществе Яги, раз даже кот ее такой… мм… а какой – котенок еще сказать не мог: без году неделя от роду, поэтому то и слов в запасе у него было не столь много. Да и много ли выучишь живя под полом деревенской избушки?
Страсть как хотелось любопытному котенку и поиграться с гостьей, и песен ладных послушать, но служба, есть служба – решил Тимофей.
- Молоко оставьте там – у входа – добавил он и положил голову обратно на порожек, делая вид, что принимать подобных гостей ему не в первой и вообще дело это неинтересное и неблагодарное.

Подходя все ближе к избушке, присматривалась к комочку на крыльце. Он не он? А может похож просто? Подойдя к избушке, и уже хотела подняться на пару ступенек крыльца, как котенок заговорил, чем очень озадачил Василису. Ну, вот не привыкла она, чтоб коты с ней разговаривали, а тем более котята. Невольно улыбнулась, смотря на него, с какой серьезностью все сказал, да с какой важностью – Яги нету. Я за нее! Тут рассмотрев его хорошенько, приметила и белые пятнышки на лапках, и белое пятно на носу, разулыбалась:
- Вот ты где шалопай маленький, - поставила корзинку на землю да потянулась к котенку, взяв его на руки, - а я тебя обыскалась совсем… думала-гадала, куда ж ты пропасть мог… а ты вона где, куда забрел. Кисулечка.
Василиса села на крыльцо, держа в руках котенка, как в колыбельке на руку положа, да второй гладя и почесывая за ушками, улыбалась, приговаривая:
- Ах ты маленький, мягонький комочек, рыжий лобочек, котик славненький, - котенок перевернулся на спинку и подставлял животик урча как стая майских жуков, - и по что убежал таки от меня?

Пока котенок, увидев тянущиеся к нему руки, думал, а положено ли всяким хватать ёжкиных котов, он уже оказался на ручках и ему уже нежно чесали за ушком. «Ай как хорошо... – подумал котенок, мурчание началось само собой, предательски выдавая разомлевшего зверька, - ну я сейчас, ну еще немножко… вот еще.. и я ей покажу кто тут хозяин»
- Ох.. а еще вот тут… под косточкой, - перекатываясь на коленках чтобы получше подставить живот, котенок даже не заметил, что последнее было сказано вслух.
«Вот она кошачья радость, а я-то думал, что это они соглашаются на жалкое мяукательное состояние, когда даже молока не потребуешь – все равно не поймут!». Вспомнив о молоке, Тимофей вдруг посерьезнел. Что-то от этой гостьи молоком совсем не пахло. Али она без молока пришла? Освободившись от рук, спустившись с колен, Тишка полез в корзину.
- Травы…- протянул он разочарованно, - а молоко где?
- А еще я сметанку люблю и котлетки, - добавил он ничуть не сомневаясь, что весь свет должен его кормить хотя бы за то что он такой рыжий и пушистый, ну и конечно за то, что он является правой рукой Яги. Да и где еще они встретят разговаривающего кота? Так что не стесняйтесь, гости, приносите, что дома повкуснее есть.
Не то, чтобы он был голодный, но что-то сама мысль о еде заставила Тимофея с тоской посмотреть на небо – когда это Яга прилетит?

>>>>> Одинокая избушка.

Волкодлак вышел на опушку и огляделся. Запахи людские становились все ближе и ближе.
"А вот и новый аромат" подумал он и направился к избушке Яги
Тихонько крадучись направился к избе. Запах усиливался и тут он увидел девушку. Сарафан, длинная коса, она держала котенка и сидела на крыльце.
Волкодлак обошел избушку. Он шел медленно и тихо, его волчьие манеры иногда помогали ему и сегодня, снова пригодились.Он подошел со спины и остановившись всего в метре от девушки Волкодлак втянул ноздрями воздух и улыбнулся.
- Не подскажешь красна девица, куда мне тут в деревню идти, а то заплутал немного, совсем с дороги сбился. - Волкодлак смотрел на девушку.

- Ох, ты какой! А чего ж убежал-то? Я всегда вам молока вдоволь давала, да сметанки тож… - почесывая пузико котенка, Василиса, тихо смеялась, перекинула косу на грудь да бантиком дразнила его.
Что произошло раньше: голос ли мужской напугал ее своей неожиданностью или то, что неожиданно избушка, кряхтя, поднялась, Василиса так толком и нее поняла.
- Ой мамочки! – вскрикнув, вместе с котенком спрыгнула на землю, когда избушка поворачиваться стала. Приземлившись, осмотрелась вокруг, ища, кто ж так потревожил избушку, да и вроде к ней обратились, иль ослышалась?
Избушка странным образом повернулась боком к девушке. Решив все-таки узнать причину, завернула за угол избушки и резко остановилась, чуть не врезавшись в грудь молодцу, что стоял аккурат за задней стеной избушки. Прижимая к себе котенка, словно пыталась защитить его, хотя сама не знала от чего, внимательно посмотрела в глаза незнакомцу. Он так же внимательно смотрел на Василису, и улыбался. Вроде ничего такого явно-опасного в нем не было, но сердечко глухо стучало в груди ее.
- и тебе по здорову молодец, - чуть взволнованно сказала девушка, оглядев его всего, да снова в глаза смотрит, - а деревня там, - махнула рукой в сторону, где среди кустов да деревьев проглядывалась неприметная тропка.
Отойдя на пару шагов назад, не отводя взгляда от незнакомца, ногой тихонько старалась нашарить свою корзинку.

Он смотрел не нее и все так же улыбался. Девица испугалась и он это чувствовал, и как это было приятно и прекрасно.
- Спасибо тебе красна девица, помогла мне, выручила путника - он сделал шаг к ней - а как звать-то тебя?
Приближаясь он чувствовал ее сильнее. "ммммм... как же это приятно" звериная сущность была довольна, а еще и вечер. Он наблюдал за каждым ее движением. Вот она прижала котенка, а вот и самое опьяняющее, сердце, как оно стучит, как оно бьется, истинная музыка жизни. Он улыбнулся уже не приветливо а немного насмешливо.
- Не бойся меня, не надо. Я зла не делаю, если только мне не делают - он подошел ближе и подняв ее корзинку, протянул ей.

Котенок уже почти подумал цапнуть протянутую ленточку – и уж тогда бы она точно бы узнала кто тут хозяин(!), но тут за спиной девушки возник некто. Тимофей было вытянул шею, готовясь указать очередному путешественнику на его место в очереди, но тут избушка поднялась, и покачиваясь, начала отворачиваться. Крыльцо закачалось, и котенок порадовался, что не приходится сейчас цепляться за сосновые доски, обдирая молодые коготки. Но тут девушка решила вдруг спрыгнуть. Выглядывая за ее плечо как уплывает спасительное крыльцо, он в душе уже ругался на глупую гостью, не разбирающуюся в волшебных избушках.
Пока девушка шла до угла, он еще надеялся вырваться и запрыгнуть в окошко, но та так крепко прижала его к себе, что уж только косточки разве не хрустели. В памяти всплыли сказанные Ягой на прощание слова: «Гости придут – она знает что делать, и коль подпустит к себе, так ты привечай гостя, а коль не повернется, значит нехороший человек пришел». Еле развернувшись в крепких объятьях он оказался лицом к лицу с незнакомцем – еще бы: врага надо знать в лицо, как говорят.. а еще говорят что умирать надо лицом к опасность.. много чего говорят.
Стоящий перед ними мужчина был молод и приветливо улыбался. Надеющийся увидеть по меньшей мере чудо-юдо лесное, котенок был удивлен странному на его взгляд поведению избушки. Парень ему даже понравился. Если бы котенок умел улыбаться, он бы тоже изобразил что-то приветливое, а так, зажатый на груди девушки, он лишь сверкал глазами.
Вот он подошел, помог девушке найти корзинку. «Услужливый какой…даже мило» - придумалось какое-то странное слово котенку. Но вступать в разговор он как-то не спешил.

От слов его – Не надо меня бояться – аж мурашки по коже побежали. С чего вдруг? И голос вроде ласков, хотя немного насмешлив, и лицом пригож, да улыбается. С чего сердечко так колотится?, словно выпрыгнуть хочет. Стараясь не поворачиваться спиной к незнакомцу, Василиса, все боком да боком, подошла к крыльцу, и отпустила котенка, чуть легонько шлепнув под хвостик, чтоб быстрей в избушку бежал.
Что могло ее так напугать в нем? Что? Что же? Ее глаза блуждали по всему его облику, пока снова не остановились на его лице. Глаза – вот что поистине завораживало и пугало. Глаза его карие, словно омут темные. Словно очнувшись:
- а как меня можно звать, дак по имени и зовут, - чуть усмехнулась, внешне стараясь сохранить спокойствие и словно и не было испуга.
Настороженно улыбнулась протянутой им корзинке:
- благодарствую молодец, - подойдя забрала свою корзинку, да снова назад отступив на пару шагов, держа ее спереди. А кто знает, может и кинуть в него придется, улепетывая. На то они и незнакомцы, чтоб не знать про них. Страх страхом, но любопытство в Василисе от этого не убавилось:
- А ты кто таков, добрый молодец? Отчего не называешь себя? – словно кошка любопытная, склонила голову на бок, с интересом смотря на него, закинув косу на спину.

Улыбка слетела с его лица так же легко, как и появилась.
"Имя не назвала, а представляться я должен" Волк глянул бегло на избушку, на котика, снова перевел взгляд на девушку.Она боялась хоть и не показывала этого. ВОЛКОДЛАК снова втянул воздух ноздрями, и улыбнулся
- Одинец я, так меня назвали. - он улыбнулся ей, но улыбка получилась какой-то странной и злой. Он отвернулся от нее и зашагал в сторону, но тут же остановился и резко повернулся.
- А бояться не надо, я же сказал что не трогаю без нужды - он улыбнулся и слегка показались его клыки. - А бабушку коль застанешь, передай поклон ей низкий от меня.
Волкодлак отвернулся и зашагал по тропке ведущей в деревню.
"Люди, как же с вами тяжело, вы видите только, то что хотите." Волкодлак улыбнулся и цокнул языком.
Ему было весело и хорошо, он получил столько эмоций и столько силы от страха это девушки, что хватило бы на целый день. Он перехватил корзинку и насвистывая пошел в деревню

-------->Деревня -----> Улица

«Ну вот еще… отнесли на крыльцо. Я так теперь все самое интересное пропущу!» Котенок уже забыл недавний страх, который уступил извечному детскому любопытству: сметаной не корми – дай только куда нос сунуть. Когда девушка посадила его на крыльцо и отправилась в обход обратно к гостю, Тимофей пробрался между куриными ногами под избушкой и спрятался в зарослях недалеко от пришельца.
Жаль представление было недолгим. Собственно, толи огорчила девушка гостя чем-то толи он сам торопился, но даже не сказав и пол слова коту (али не знал кто тут настоящий хозяин избушки?) тот развернулся и отправился по указанному направлению. «Эх… и этот без молока, ну что за люди пошли?» подумал Тима.
Пронаблюдав как парень удалился, он лениво выбрался из травы и растянулся на солнышке, поглядывая на заманчивый атласный бантик на длинной косе. Потом в поле зрения кота попало что-то прыгающее-пушистое. Чуть подсобравшись, и бросившись за ним – поймал пустоту… Не в первый раз он уже видит этого зверя, но каждый раз тот ускользает от него. Сев перед девушкой, вцепившейся в корзину, будто там есть что-то ценное (а то, что там одна трава – это он уже проверял), он обвил ноги хвостиком и по его мнению загадочно-загадочно так посмотрел на нее.

«Одинец» - словно молния обожгла мысль, повторив его имя про себя. Василиса такое имя знала только из сказок теткиных, да и то там так звали волка-одиночку, а тут парень, с виду пригожий, только вот клыки, что в улыбке его почудились. А может солнышко слепит и почудилось ей. Первый страх уже прошел, уступая место извечно девичьему любопытству:
- а никто и не боится, - уже в след ему тихо сказала девушка. – Бабушку встретишь… какую бабушку? Его что ль? – тихо ворча, смотрела в ту сторону куда он ушел.
За всеми перипетиями Василиса и не заметила сразу-то и что избушка немного странновата, не как в деревне, а уж что котенок разговаривает, так и вообще восприняла нормально, словно сама всю жизнь только и делала, что с котятами разговаривала.
«Котенок! Тимофей!» - резко вспомнив о пушистом комочке. Поставив корзинку на землю, девушка подошла к крыльцу и позвала:
- кис кис кис кисулечка, где же ты, выходи, - он ушел.
Не получив ответа, Василиса снова его позвала, уже высматривая вокруг крыльца да избушки, то там то здесь, заглядывая под нее.
- ох, спрятался наверное, пойду в горнице посмотрю, - взяв корзинку свою, с тем и повернулась, чтоб в избушку зайти, да увидела рыжий комочек, что сидел и так внимательно на нее смотрел:
- вот ты где, и не страшно тебе было, постреленок? – присела рядом с ним, погладила и почесала за ушком. – а ты случаем не знаешь про какую бабушку он говорил-то, незнакомец этот? Уж не про свою ли?

«Странные люди.. никогда не смотрят под ноги. Вот так будет лежать у их ног сокровище, а они в поисках его уйдут незнамо куда…» - думал котенок, поглядывая на гостью, отправившуюся его разыскивать. И сокровищу ничего не оставалось, как лениво почесать за ухом и плестись за девушкой на другую сторону избушки к крыльцу. Собственно и там его нашли не сразу, да он и почти не прятался… сидел себе и сидел чуть в сторонке, недоумевая, как можно было вообще отвести глаза от такого золотца, а тем более потерять, да еще и не находить так долго.
Собственно потому он и смотрел на нее внимательно, с изумлением и полнейшим непониманием. Была у него конечно мысль прыгнуть ей на спину, уцепившись за бантик, но, пожалуй, так вот наблюдать было еще интереснее. Наконец-то свершилось и его нашли! МЯУ! Только вот и вопросы странные стали у этой гостьи, так же как и действия. Ну кто же не знает бабушку?
- Случаем, не случаем – а ее все знают. Про Ягу он говорит. И избушка между прочим ее. И я – ёжкин кот, - напоследок добавим Тимофей, чтобы поставить все окончательно на свои места.
- И наша бабушка всем бабушкам бабушка! Так что не забудьте в следующий раз молочка для котика, то бишь для меня. А это избушка на курьих ножках, между прочим, - впрочем избушка уже уселась, подложив под себя ноги и от прочих мало чем отличалась.
- Да ты проходи, проходи… Там в крынке молоко оставалось – ты мне в блюдечко-то налей, раз уж зашла.

Поднявшись в избушку, Василиса, посмотрела по сторонам, ища глазами крынку молока, попутно осматривая жилище некой бабулечки. Она конечно все услышала, что сказал ей котенок. Но избушка на курьих ножках! Баба-Яга! Ёжкин кот! В это мало верилось ей. Василиса посмотрела на котенка, который проворно проскочил вперед нее и теперь по хозяйски, важно вышагивал по комнате избушки. Она чуть не рассмеялась, настолько он был забавен в этом, что диву давалась, всего без году неделя, а важности, что у старосты деревенского. Но ладошкой губы прикрыла, чтоб не обидеть смехом маленького хозяина. Еще раз осмотрелась и увидела крынку, которая стояла на полке, по далее от печки.
-ну где твоя миска то, показывай, - посмотрела на котенка взяв с полки крынку, в которой оставалось совсем немного молока.
Повторять дважды не пришлось, котенок резво подскочил к мисочке своей, Василиса вылила в нее все молоко, что осталось.
- Ну вот и славно, - с улыбкой смотря, как котенок лакает молочко, хвостик его дрожал от усердия.
Василиса поставила крынку на место и вышла из избушки. Посмотрев на солнышко, которое не спеша катилось к закату:
- Ох и засиделась я в гостях то, - засуетилась, глазами ища, где же корзинку оставила, - вот ты где… - Василиса повернулась к дому и поклонилась. – спасибо за гостеприимство, и ты котейка будь здрав.
Девушка улыбнулась, снова посмотрев на солнышко:
- Постой Солнышко, не спеши, мне за тобой не угнаться, - с тем быстрым шагом направилась в сторону, откуда пришел незнакомец.

-------------------> Заповедная поляна.

Из Забавушкиной избушки.

С тихим гулом ступа приземлилась на траву возле "курноги". Светозар, поставив лесенку, выбрался из ступы, аккуратно держа крынку с молоком. Вдруг Светозар почувствовал что-то не то. Избушка стояла боком. Не передом, не задом. Боком. Волхв с Ягой подошли ко входу в избушку. Все было спокойно. Котенок сидел у порога и злостно смотрел на пришедших. Точнее на пришедшего. Видимо он совсем не ожидал кого-то, кроме Бабы-Яги. Потом заметил крынку. И тут же успокоился, и спросил, чему Светозар сильно удивился, хотя сам имел говорящего ворона:
- Фух, а я думал забыли. Надеюсь, нальете? И как вас вообще звать?
Светозар подумал, что ответить стоит:
- Звать меня Светозаром, волхв я Дажьбога великого. А тебя как, "Ёжкина" кота, звать?, - произнеся это, Светозар налил в плошку, которую нашел у стены возле печки, молоко.
- Бабуся Тимофеем зовет, - промурлыкал Тимофей не отрываясь от молока.
Светозар сел на скамью у стола, и жестом указал сесть Яге. Когда она села, он начал:
- Как ты заметила в наш край стало прибывать много людей и нечисти. Некоторые, как волкодлак, уже успели поссориться...
- А, кстати, тут девица одна забегала, а потом парень один- вдруг резко влез в разговор Тимофей.
- Спасибо за информацию, - поблагодарил волхв кота. - Но продолжим: Такая толпа неспроста. Ты помнишь, Яга старую сказку? Несколько раз Старый Волхв мне её рассказывал вечером. Позволь я напомню: Давным-давно, когда люди и духи лесные в Славянии жили душа в душу, ходила среди них легенда...
Так вот, сегодня, когда я ходил по лесу, я наткнулся на очень интересное растение, от которого исходил согревающий душу свет. Но только я нагнулся чтобы рассмотреть его, как он резко исчез. В момент исчезновения посох так нагрелся, что обжег мне руку. Возможно это и есть камаленик, цветок Славянии. И из-за того, что силу волшебную тратить не на кого, и направил людей и нечисть сюда. Какого твое мнение? -
Когда он закончил за окном стояла лунная ночь.

Наевшийся Тимофей задремал было на нагретом за солнечный денек крылечке. Свернувшись клубочком, и выставив вверх ухо, на которое все норовила усесться какая-то ночная залетная муха, он спал и видел молочные реки и творожные берега. Появление ступы он бы благополучно проспал, если бы не легкое старческое кряхтение, ясно прозвучавшее в ночи и потревожившее чуткое кошачье ухо. Он уже готов был схватить эту чертову мышку, убегающую от него, казалось, вечность, как это кряхтение и звук шагов вернули его на порог избушки.
Бросив недобрый взгляд на пришедших, котенок все же обежал незнакомца любопытным взглядом. Впрочем, взор его быстро наткнулся на крынку с молоком и больше уже от нее не отходил. Гость уже тем понравился Тимофею, что разговоры долго не стал разводить, а налил молока, сразу как вошел у светлицу. «И как-то он сразу в темноте плошку-то нашел?» - изумился кот, уверившись в легком почтении к высокому старику. Собственно уважения-то его хватило до первого же влезания в разговор.
Напившись молока, Тимофей залез на подоконник и, свернувшись в излюбленную позу – калачиком, сделал вид, что заснул, и лишь подрагивающее ухо выдавало бодрствующего прохиндея.

Яга тем временем молча наблюдала, как волхв хозяйничает в чужом доме. Ступу она отпустила и та исчезла за кромкой леса. Так и стояла Яга с легкой улыбкой, прислонившись к дверному косяку, пока Светозар не пригласил ее сеть. Брови у старухи поползли на лоб – эка птица! Так распоряжаться в ее собственной избушке! Но волхв был чем-то явно взволнован и на этот раз, Яга решила спустить такое самоуправство.
- Чтож, сосед, слушаю тебя, - проговорила старуха, усаживаясь, и устроилась скрестив руки на груди и облокотившись на стену дома. По мере рассказа волхва, ее улыбка не сходила с лица, а в глазах все разгорался и разгорался лукавый огонек. Когда Светозар закончил свой рассказ, Яга уже начала с легкой полуулыбкой и мягкостью в голосе – дабы смягчить насмешливое содержание слов.
- Ты, соседушка, не волнуйся. Камалейник сокрыт в надежном месте и дорожки к нему прочно заметены. А вы скорее всего нашли аленький цветочек Ауки… Но тихо! Ни слова никому – Аука очень дорожит им и скрывает его. Не стоит обижать лесного духа, показывая что вам известна его тайна.
- А насчет того, что заселяется лес и деревня – так для того и создана жизнь – чтобы то потухать, то возрождаться вновь. Людское племя, хоть и слабее нас, но между тем возможно переживет и вас и меня.

Нечеловеческий крик, переходящий в волчий вой заставил Веллану обернуться. На девушку нахлынул ужас при виде обортня, она ринулась бежать. Сердце колотилось как бешенное, грозязь выпрыгнуть из груди. Юбка мешалась, заставляя ее придерживать, чтобы не запнуться.
...глупая! Почему не вспомнила раньше?...
На девушку напало отчаяние, когда трепыхине сердца стало почти не слышно из-за звука касающихся в беге земли мощных лап зверя.
Тут на берег спланировала ступа. Веллана удивилась, но мешкать долго не стала, перебираясь через высокий борт.
Ступа резко поднялась, земля ушла из-под ног. Ворожея так и сидела на дне ступы, невидящим взглядом смотря на проносящиеся по черному небу облака. Сердце девушки трепетало, руки дрожжали от страха...

Ступа плавно спланировала на опушку недалеко от избушки. Обычный полет, прервавшийся так внезапно немного взбудоражил ее и она чуть подрагивала от нетерпения, в ожидании как покажет все увиденное на берегу Яге. В избушке окна были темны, но оттуда доносились чуть слышные звуки голоса. Ступа с легкостью узнала говорящего. Это был хозяин ворона, с которым она не раз летала наперегонки. Они жили в удаленной избушке в чаще и этот высокий старец старался дружить с лесной нечестью.
Ступа опустилась так неслышно, что в избушке ее никто не услышал. Неспешный разговор продолжился, и лишь Тимофей поднял ухо, потянулся и глянув с высоты подоконника вниз, решил не рисковать и не спеша, через дверь вышел из избушке и направился к ступе.

Веллана так и просидела, боясь подняться. Под ступой она ощущала пустоту, изредка бока ее гудели от встречного ветра. Наконец, когда девушка уже стала думать о том, как спустить ступу вниз, та сама начала снижаться, касаясь дном твердой земли. Ворожея сжала руки в кулачки, отталкиваясь и поднимаясь во весь рост. Ступа стала на опушке леса, черневшего отвесной стеной впереди. Повернувшись, девушка заметила избушку, но взгляд метнулся на что-то, движущееся в редкой траве по направлению к ней. Выбираться из ступы ворожея тут же передумала...

Тимоша неторопливо подходил к ступе. Ничего не предвещало опасности, как вдруг из ступы выросла блестящая в лунном свете фигура. Котенок отпрыгнул в кусты, уткнувшись носом в лапы. Он уже подумал поднять крик, чтобы потревожить точившую лясы Ягу, но потом подумал, что ступа хоть и дубовая, но кого попало в дом не привезет.
Когда он отважился выглянуть из зарослей, фигура уже перестала торчать на воне неба. «За ступу спряталась» - подумал кот и ползком начал приближаться к небесному «коню». Аккуратно заглянув за ступу, не заметив ничего страшного, ополз ее кругом: странной фигуры нигде не было. Котенок уже вздохнул было с облегчением, но тут в голову пришла еще одна мысль, куда могла деться «лунная девушка». Он привстал, потянулся, но куда ему достать до края – маленькому? Пришлось цепляться за бока ступы, карабкаясь вверх. Добравшись до верха и перевесившись, он увидел там во тьме два горящих глаза на бледном лице. Испугавшись, он пошатнулся и шлепнулся…в ступу. Вжавшись в ее бок, он испуганно глядел на.. обычную девушку. Теперь, когда луна не наводила ненужного ореола, зоркие кошачьи глаза рассматривали сидящую перед ним девушку. В голове мелькнула странная мыль: «Ну вот.. сейчас опять тискать будут».